Наш социальный мир делится на «я» 👆, «мы» 👈 и «они» 👉
Мы разделяем его сами согласно теории самоидентификации [это основа всех остальных теорий в социальной психологии]. Например, ты можешь воспринимать себя как украинец/украинка, как студент, как менеджер, как блогер, как волонтер, как солдат… Это всё разные уровни самоидентификации. Какие-то проявляются более, а какие-то менее.
⠀
🧲 Ты чувствуешь принадлежность к группе людей, которые идентифицируют себя так же, как и ты. И наоборот — удаленность от тех, кто идентифицирует себя по-другому.
⠀
Пропаганда пользуется этим и делит мир на «своих» и «чужих» 👥
Возникают межгрупповые конфликты и самоидентификация со своей группой становится очевидной. Вы объединяетесь и противостоите другой группе.
⠀
💩И здесь порой подключается дегуманизация. То есть, другой группе присваивается бесчеловечный ярлык, она демонизируется в твоих глазах и считается недостойной гуманного отношения.
⠀
📖В истории есть много примеров того, как дегуманизация определенных народов и этносов [которая была частью пропаганды] оправдывала насилие, ненависть и геноцид. Далеко в прошлое уходить не нужно. Сегодня также четко прослеживается российский нарратив по отношению к украинцам: «они все нелюди», «они нацисты и бандеровцы».
⠀
Зачем это делается? 🤷♂️
Чтобы отвергнуть моральные убеждения, эмпатию и вину. Человеку проще проявить агрессию по отношению к «нелюду» [даже если это ребенок или женщина]. Последствия дегуманизации мы видим налицо.
⠀
А украинцы разве не дегуманизируют россиян? 🤷
Конечно, дегуманизируют. Обесчеловечивание проявляется с обеих сторон: и со стороны агрессора, и со стороны жертвы. Однако, пропаганда от нападающего намного жестче.
У тех, на кого нападают, весьма понятная реакция — дегуманизировать агрессора.
Этот защитный механизм формируется естественным образом, и пропаганда здесь не нужна.
⠀
💁♂️ Что же нам делать? Банально, но в первую очередь оставаться людьми. Независимо от самоидентификации. Пропускать информацию через призму скептицизма и не позволять пропаганде превратить себя в животное, готовое уничтожать.
